Написать про ЦПЭ сподвигла последняя проказа, ранее была предыстория. Плюс к тому, инициатива ЛДПР, видео с Беляком рекомендую. Сложно в одном материале подвести все итоги, много всего. Статья скорее вводная, диспозиция + правозащитники (конечно все по верхам, формат уголовного дела тут бы больше подошел, чем публикация на одну полосу). Оригинал здесь. У кого есть что сказать по теме - пишите, контакты в профиле имеются, это очень важно.
Мыслепреступники
На фоне внесения партией ЛДПР в Госдуму законопроекта об отмене закона «О противодействии экстремистской деятельности» общество с новой силой продолжило обсуждение всего, что связано с «борьбой с экстремизмом». Нижегородцам также есть что сказать по данному вопросу.
Фотография со съемок фильма «1984». Созданные в 2008 году региональные «Центры по противодействию экстремизму» стали своего рода «полицией мыслей»
Приоритет № 1
Большинство претензий к Федеральному закону «О противодействии экстремистской деятельности» (№ 114-ФЗ от 27 июня 2002 года) сводится к указаниям на неточность определения «экстремизма», к которому, при желании, можно отнести любую критику власти или политических оппонентов. Печально известная статья 282 УК РФ, отредактированная законом, предусматривает лишение свободы до двух лет за ненасильственные действия, «направленные на возбуждение ненависти и вражды» в отношении отдельной социальной группы, совершённые публично. Ясно, что при таком подходе любая критика власти может, при желании, быть объявлена экстремизмом, на что указывали многочисленные критики ещё на стадии обсуждения законопроекта.
Почему прежняя редакция 282-й статьи, касающаяся исключительно расовой, национальной и религиозной вражды, была отменена, становится понятным, если посмотреть на сложившуюся практику применения антиэкстремистского законодательства — оправдались самые мрачные ожидания общественности. По 282-й судят отнюдь не одних фанатов Гитлера: блоггеров, сторонников оппозиции, журналистов, правозащитников, общественных деятелей. Недовольных пресловутой «политикой партии», словом. Не случайно ходит мрачная шутка о том, что эта статья — аналог «антисоветской» 58-й.
Власть неоднократно называла проблему роста «экстремизма» в России важнейшей, ссылаясь на рост ксенофобских настроений и потрясая растущей год от года статистикой осуждённых по 282-й и смежным статьям. Несмотря на то, что общее количество преступлений «экстремистской направленности» — капля в море прочего криминала, статистика действительно показывает недюжинный рост. По данным департамента по противодействию экстремизму МВД, в 2008 году было раскрыто 430 таких преступлений, в 2009-м — уже 484, за январь-ноябрь 2010-го — 591. Такими преступлениями сегодня являются записи в блогах, нетолерантные по отношению к любой «социальной группе» граффити, распространение литературы, фильмов, прослушивание песен, признанных «экстремистскими материалами», публичные выступления и так далее. В общем, этакие оруэловские мыслепреступления.
Естественно, что с наблюдаемым в последние годы ростом протестных настроений и критического отношения к власти в обществе, усилением противодействия государства этим тенденциям, число мыслепреступлений растёт. К тому же любое российское ведомство, заинтересованное в своём дальнейшем существовании и финансировании, будет создавать к этому определённые предпосылки.
Как стать экстремистом
Российская «полиция мыслей» — созданные в 2008-м региональные «Центры по противодействию экстремизму» (ЦПЭ). Исходя из важности поставленной перед структурой задачи, подразделения ЦПЭ были созданы на базе УБОПа, переориентированного с оргпреступности на борьбу с «раскачивающими лодку». ЦПЭ занимается не только расследованием дел экстремистской направленности, но и «выявлением и установкой лиц», их подготавливающих, что даёт ведомству карт-бланш на формирование базы данных о «потенциальных экстремистах» и широкое поле для проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении них, хоть это и незаконно.
21 июня Европейский Суд по правам человека вынес решение по делу «Shimovolos vs. Russia» по заявлению главы «Нижегородского правозащитного союза» Сергея Шимоволоса. В мае 2007 года правозащитник был незаконно задержан в Самаре в связи с предстоящим «Маршем несогласных», в котором намеревался принять участие в качестве наблюдателя. Обжалуя задержание в российских судах, правозащитник выяснил, что его личные данные находятся в базе данных «потенциальных экстремистов» «Розыск-Магистраль», в связи с чем он находится на так называемом «сторожевом контроле» МВД. Соответствующий программно-технический комплекс МВД связывает базы данных «Экспресс» и «Магистраль», куда поступает информация о всех приобретаемых билетах на поезда и самолеты.
Шимоволос был включён в данную базу решением УБОП (до создания ЦПЭ с «экстремизмом» боролось одно из его подразделений) при областном ГУВД. Правозащитник потребовал обязать МВД уничтожить из базы данные о нём и всех не признанных судом экстремистами гражданах. Европейский Суд поддержал Шимоволоса и отметил, что создание базы данных нарушает статью 8 (право на уважение частной жизни) Европейской Конвенции по Правам Человека, равно как и неоправданный сбор данных о перемещениях правозащитника. Сколько людей находится в базах «потенциальных экстремистов», созданных внутренними приказами МВД, оценить сложно.
Определённо можно сказать, что там находятся и люди, далёкие от «разжигания» всевозможных розней, но представляющих угрозу «суверенной демократии» Путина-Медведева.
Профессия: провокатор
Саммит Россия-ЕС, проходивший 9—10 июня в нашем городе, ещё раз показал, с кем и почему борется государство в рамках «борьбы с экстремизмом». О том, что происходило накануне официальных мероприятий, «Новая» в Нижнем» писала в номере от 10 июня 2011 года.
Несмотря на предшествовавшую проведению параллельного саммиту Гражданского форума истерию охранителей со свинчиванием номеров с автомобиля, блокировкой кредитных карт, взломом электронного ящика его организатора Ольги Садовской, само мероприятие прошло без происшествий. Через несколько дней, при попытке общения с представителями нижегородской общественности сотрудниками ЦПЭ вместе с полицейскими из других подразделений был задержан один из иностранных участников форума, польский социолог, прибывший в Нижний Новгород для проведения международного исследования. А 21 июня последовала новая провокация в отношении Садовской.
В то время, как юрист, являющаяся заместителем председателя «Комитета против пыток», отбыла в Страсбург для вручения КПП от имени Парламентской ассамблеей Совета Европы премии в области защиты прав человека, заборы, прилегающие к дому Садовской, были покрыты граффити: «Садовская, почём продаёшь Родину?», «Садовская, мы тебя… (далее кресты)», «Шкура Садовская — скоро дождёшься», «Садовская — пособник террористов и экстремистов» и так далее. Послание было подписано словом «нацбол».
Узнав о провокации, нижегородские нацболы связались с Садовской, выразили ей поддержку и обсудили возможных «авторов». В том, что они носят погоны, стороны не усомнились. Никто не возьмётся утверждать, сотрудники какого конкретно ведомства сделали эту гадость, однако подозрения вновь падают на «антиэкстремистов».
Первое, что бросается в глаза — характерный «почерк». 14 августа 2008 года аналогичная провокация была проведена в отношении нижегородского правозащитника Станислава Дмитриевского. В 4:20 окно его квартиры разбил кирпич, измазанный красной краской. Этой же краской на двери квартиры была сделана надпись: «Шкура Дмитриевский проститутка предатель россии. Верьте!» (орфография сохранена, сравните с «Шкура Садовская — скоро дождёшься»). Надписями с угрозами, нецензурными выражениями и свастиками были исписаны и стены дома, где проживает Станислав. Правозащитник связал нападение с проводимым им исследованием в области международного уголовного права и расследованием преступлений, совершённых обеими сторонами во время войны в Чечне.
Весной того же года в офисе правозащитной организации, которую возглавляет Дмитриевский, прошёл обыск в рамках уголовного дела о деятельности экстремистской организации, по статье 282.2 УК РФ. Параллельно прошли обыски в двух десятках квартир сторонников коалиции «Другая Россия» в нескольких городах Нижегородской области. Обыски были инициированы всё теми же «антиэкстремистами», действующими ныне в рамках ЦПЭ, они принимали в обысках непосредственное участие.
Данное дело развалилось и было закрыто за отсутствием в действиях подозреваемых состава преступления, однако обыски, допросы, угрозы и давление, выражавшееся в других формах, на активистов оппозиции и правозащитников продолжалось почти два года, уже со стороны вновь учреждённого ЦПЭ. В 2009-м у Станислава Дмитриевского и главы КПП Игоря Каляпина сотрудниками ЦПЭ было изъято несколько экземпляров только что изданного исследования Дмитриевского «Международный трибунал для Чечни». Изъятие впоследствии было признано судом незаконным. В настоящее время эта монография проходит проверку на наличие «экстремизма», в рамках которой в конце апреля 2011 года Дмитриевский и Каляпин были вызваны для в ЦПЭ дачи объяснений.
Первый случай провокации, аналогичной произошедшей 21 июня в отношении Ольги Садовской, произошёл в Нижнем Новгороде в 2005-м году, когда на дверь Дмитриеского была наклеена листовка с угрозами физической расправы от имени ныне запрещённой НБП. В листовке были указаны реальные телефоны руководителей тогда ещё не запрещённой НРО НБП, благодаря чему нацболы и правозащитники начали сотрудничать друг с другом. Похожая — в марте 2009-го, когда активист «Другой России» Владимир Зиньковский был задержан сотрудниками ЦПЭ возле дома по возвращении из магазина. На углу дома возникла наклеенная якобы им листовка «экстремистского содержания». По данному факту было возбуждено уголовное дело, которое, как и прочие, благополучно развалилось.
Так что произошедшее с Садовской логично вписывается в канву событий, происходящих вокруг ЦПЭ и «объектов» их разработки.
Продолжение в следующем номере
Комментариев нет:
Отправить комментарий